|
СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ ВОРОНЕЖА
|
|
|
ГЛАВНАЯ
АНАЛИТИКА
СУДЫ
ПРАВДА ПРО ПУТИНА
ФОТО
YOUTUBE
ВКОНТАКТЕ
FACEBOOK
ЗАГНИВАЮЩИЙ ЗАПАД
ГАЙД-ПАРКИ
ТЕЛЕГРАМ
ИНФОРМАЦИОННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ
|
|
Oct, 2023
«Вы слышали, что сказано: „око за око и зуб за зуб“. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду» (Мф 5:38).
«Если Христос освобождает людей от тяжести первородного греха, жертвуя собственной жизнью, то это заставляет нас прийти к заключению, что этим грехом было убийство. Согласно коренящемуся глубоко в человеческом чувстве закону Талиона, убийство можно искупить только ценой другой жизни.» © Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии. Зигмунд Фрейд.
Но развязывание войны с Украиной уже не лезет ни в какие ворота, потому что нарушает уже не высокую нравственность христианской либеральной цивилизации, а гораздо более глубокий и древний слой этики, существовавший до христианства. Не надо быть высоконравственным человеком, чтобы понимать, что нельзя врываться в дом к своему соседу, чтобы убить его, изнасиловать его жену, обратить в рабов его детей, а самому поселиться в его доме. Не вызывает сомнения, что россияне вполне способны это понять. Сейчас россияне в большинстве своем еще не поняли, какое зло причинил им Путин, развязав войну с Украиной, насколько тяжкую вину он возложил на них всех, в довесок к тому, что их обокрал. Справедливости ради, здесь мало претензий к основной массе населения России, которая из-за жесточайшей цензуры лишена информации о том, как ведется эта война. Сначала удивляет хорошо владеющая этой информацией так называемая российская "либеральная" оппозиция, на которую после начала войны России с Украиной полился шквал критики, а иногда кетчупа. Хорошо заметно, что эта российская "либеральная" оппозиция сползает на второй план, отчаянно пытаясь удержаться. Участники довоенного протеста в большинстве своем с пеной у рта доказывают, что они якобы не виноваты в произошедшем, поскольку они ходили на митинги Навального, и делали то, что говорил им Навальный. Они доказывают, что Россия не должна платить репарации, потому что лично они никому ничего не должны, ведь они лично ни в чем не виноваты. Они заявляют, что не должно быть коллективной ответственности. Они заняты упорной словесной борьбой с "притеснением русских" за границей. Они даже придумали для себя нескромное название "хорошие русские", над которым многие посмеялись. Почему они не способны осознать всю тяжесть вины, возложенную на них Путиным войной с Украиной? Почему они не способны осознать и так упорно отрицают коллективную ответственность за произошедшее? Ведь если бы они осознали тяжесть этой вины, то с радостью согласились бы заплатить репарации, лишь бы избавиться от этой вины. Ответ на этот вопрос вероятно таков: российская "либеральная" оппозиция это такой же продукт российской культуры тюрьмы, несвободы, насилия и произвола, как и многие другие россияне. Одна из реакций для выживания в таких условиях это крайняя и патологическая степень идеи смирения, бездействия, "всепрощения" и "непротивления злу" (хорошо если не любви к своему мучителю), которые они возвели в высший стандарт моральной нормы. Но такая моральная позиция вероятно исключает понятие вины как таковой. В условиях несвободы и непрекращающегося произвола, нет ни преступления, ни вины, есть только произвол. Вновь и вновь они доказывают себе и другим, что им нечего стыдиться. Тогда как за любым стыдом, как мы знаем, стоит страх поражения и наказания. А значит, заявляя что им нечего стыдиться, обосновывают они, что не должны ни нести наказания, ни действовать. Эта крайняя степень такой моральной нормы "непротивления злу" вероятно чужда многим другим странам, поскольку это "непротивление злу" малохольных российских "либералов" есть лишь другая сторона медали российской действительности. Противоположная ей сторона этой медали это насилие и зверство другой части россиян, которые вовсе не разделяют эти высокие моральные нормы. Что интересно, прощенный от казни Достоевский, над головой которого была сломлена шпага, считал российское православие наиболее чистой и неискаженной формой христианства. Воистину поборники смирения связаны самим свои родством с насильниками и мучителями. Они не борются друг с другом по-настоящему, а вполне дополняют в единое целое отвратительную картину, которая вряд ли имеет отношение к Свободе. Такую картину скорее следует назвать посттравматическим расстройством, но не Свободой. Эта вынесенная после начала войны из российского ГУЛАГа на обозрение всего мира, как и вынесенные на обозрения мира зверства другой части россиян, этика всепрощения, смирения и "непротивления злу насилием", вызывает отвращение теперь у многих. Она заставляет российских "либералов" выступать против обеих воющих сторон, позволяя не думать о степени вины за преступления, которые тысячелетия до нас карались по закону Талиона (от латинского talis — такой же, в той же мере) и которые, как правило, карались коллективно. Нравственность не всегда была христианской и либеральной. Не всегда нравственность утверждала индивидуальную ответственность, толерантность, ненасилие, и прощение врагов. Все перечисленное - это достижения и атрибуты высокоразвитой современной цивилизации. Не так и давно, и гораздо дольше по времени, нравственный закон гласил "око за око". Убийство каралось смертью виновного. Принцип равного возмездия заложен в человеке от природы. Именно этот "животный страх" равного возмездия останавливает нас от беспорядочного убийства других людей, а при встрече с преступлением рождает жажду мести и требует восстановления справедливости: сотни добровольцев со всего мира поехали воевать на подвергнутой нападению стороне. Регрессия это возвращение человека под действием сильных стимулов, превышающих определенный порог, например угрозы жизни, произвола, пыток, унижений, от высокоуровневого поведения, которому его обучила высокоразвитая культура, к предыдущему, более раннему поведению. Неудивительно, что ужасы войны заставляют людей регрессировать от христианской либеральной морали к дохристианской "око за око", которая гораздо древнее. То, что российские "либералы" зачастую видят в этой регрессии вину защищающихся от нападения, как и вину идущих на помощь жертве нападения, вполне отчетливо говорит о том, что они не имеют планов по прекращению войны, они не имеют планов взять власть, они лишь инстинктивно защищают свои мировоззренческие ценности и иллюзии. Тогда чем они лучше тех, кто инстинктивно защищает свои жизни и дома? Они охотнее встретят ваше поражение и обращение вас в рабов, но зато обращение вас в их религию мученичества, "непротивления злу", "всепрощения". Это для них важнее. Но они постеснялись честно продекларировать эту свою цель. Здесь мы встречаемся с монументальным стахом и радикальным механизмом защиты христианства - отрицанием реальности. Преодолеть этот страх нельзя декларациями, заклинаниями, уходом от реальности или идолопоклонством, а только постепенными но последовательными действиями по нарушению ограничений, нарушением навязанных правил, поиском путей нарушения этих навязанных правил, но никак не бесконечными поражениями, ради все большего доказательства иллюзий. Российские силовики, военные, сотрудники ФСБ и прочих силовых служб, которые в какой то мере владеют информацией о происходящем на войне, в отличии от российских "либералов" вероятно до какой то степени осознают тяжесть ответственности, которую возложил на них всех Путин войной с Украиной. Oни вероятно понимают, что эта война не в интересах России, безопасность которой они должны были защищать, по той простой причине, что она не в интересах каждого россиянина, не в интересах каждого из них. Не сложна мысль, что Путин, помимо того, что разворовал страну, сделал каждого из них преступником уже не с точки зрения морали "либералов", которую они зачастую презирают, а с точки зрения их собственных понятий. Путин сделал преступниками их всех, не только в глазах украинцев, но и в глазах всего мира, по тяжелейшему обвинению в несправедливом убийстве других людей, за которое придется отвечать. Коллективная ответственность обернулась индивидуальной. Столько критики здесь было в адрес российских "либералов", поскольку критиковать этих профессиональных святых долгое время было не принято, но эта необходимость назрела. Ради справедливости надо сказать, что их антагонисты не лучше. Одни отличаются от других главным образом тем, что у одних агрессия сублимированна из физической в моральную, у других - нет. Именно физически агрессивные люди не имеют никакой другой легальной возможности существования кроме выстраивания в жесткие иерархические структуры подчинения, которые в свою очередь подавляют свободомыслие. Проблема состоит в том, что оба лагеря видят решение в уничтожении противоположного лагеря, вместо совместного сосуществования в обществе, признающем человеческое разнообразие. С непониманием и неодобрением смотрят на россиян украинцы, представляющие единую нацию, и заявляющие "Свобода это наша религия". Из вышесказанного становится понятно, почему в России существуют две кардинально разных категории военной цензуры. Как известно, за протест против войны в виде декларирования несогласия с войной, в России установлена административная ответственность в виде штрафа по статье о так называемой "дискредитации использования вооруженных сил". А вот за распространение информации о войне, которая затрагивает уже более глубокий слой человеческой этики, действующий по принципу "око за око", установлена уже уголовная ответственность. Неудивительно, ведь мы имеем два разных уровня этики, два разных характера ответной реакции, два уровня опасности для стабильности режима. Из вышесказанного можно порассуждать, должны ли мы действительно испытывать сочувствие к тем или иным людям, принимающих участие в тех или иных действиях. Еще становится понятно, что персонажи вроде Стрелкова-Гиркина и Квачкова, выступающие за войну, это просто больные люди, не заслуживающие никакого уважения, поскольку они также стремятся сделать преступниками всех россиян. С новой точки зрения можно теперь взглянуть и на других людей и их поступки, о которых, как говорят в России "не только говорить, но даже думать страшно". Христиане до глубины костей ищут спасение в непротивлении злу, мученичестве, прощении врагов и всеобщей любви. Современная цивилизация многим им обязана. Их запреты сделали жизнь современного человека сносной. У голов их вождей на иконах святые нимбы. Они окутаны хвалой и славой. Съедаемые чувством страха, вины, несправедливости, мести и ненависти вновь и вновь приходят к закону Талиона, гласящему, что убийство может быть искуплено <цензура>. Хвала им, ведь они хотя бы могут почувствовать эти чувства более отчетливо, чем первые. Но их путь проклят. Обе эти мировоззренческие системы являются лишь условностями, скованными гигантским страхом, более того, обычно живущими одновременно в голове одного человека. Не удивительно, что многие говоря одно, зачастую подсознательно мечтают совсем о другом и охотно ждут этого. Осознать и преодолеть эти условности, и при этом добиться положительного результата могут лишь единицы, но никак не большинство. Разве понимание этого не сделает людей немного Свободнее в их борьбе по избавлению от несчастья?
|